First Truth&Transparency Committee 1-й Комитет
17608
На прошлой неделе доктор филологических наук, народный депутат Украины VII созыва Ирина Фарион прошла тестирование на полиграфе, результаты которого показали, что профессор не имеет никакого отношения к спецслужбам иностранных государств, в частности ФСБ РФ. Однако журналист Дмитрий Гордон, который и выдвинул обвинения Фарион в работе на Кремль, не поверил опубликованном выводу и сделал новое заявление.
Гордон
«Сделать из меня лоха у пани Фарион не получится. Она привыкла лгать, но здесь это не пройдет. Я хочу сейчас зачитать очень интересную информацию, которая будет, как гром среди ясного неба. Мне в Facebook написал исполнительный директор Всеукраинской ассоциации полиграфологов Владимир Медведь и сообщил, что избран Фарион для тестирования на детекторе лжи полиграфолог Олег Ясинский 4 мая 2017 года получил лицензию в Москве специально для работы в Украине. Это что такое? Вы из меня дурака хотите сделать ?! И не получится!» – заявил Гордон в эфире телеканала «112 Украина». Информация о сомнительной репутации полиграфолога мигом разлетелась по соцсетям и средствами массовой информации, что дало основания специфической части общества усомниться в заключении. Мы решили обратиться за объяснениями к Олегу Ясинскому. А как следствие – выяснили очень интересные вещи, о которых Дмитрий Гордон предпочитает молчать.
На днях Дмитрий Гордон отыскал в вашем багаже московскую лицензию, полученную в мае 2017 года. Для чего она вам сдалась? Во-первых, не знаю, в каком ясном небе господин Гордон искал этот «гром» – потому что упомянутую лицензию я никогда не скрывал, показываю ее всем клиентам, она висит в моем кабинете на видном месте, она была и на фото, прикрепленном к публикации результатов пани Фарион. Во-вторых, про эту лицензию уже говорили после проведения судебной психологической экспертизы по инициативе Генеральной прокуратуры Украины (Ясинский проводил судебную экспертизу на полиграфе с нардепом Сергеем Пашинским в рамках расследования инцидента, который произошел между ним и Вячеславом Химикусом, – ред.) Тогда тоже пытались предъявить мне какие-то странные обвинения. Наконец, в Генеральной прокуратуре компетентные юристы поняли, чем на самом деле является этот документ.
Как говорит Гордон, 4 мая 2017 года я был в России и получил там эту лицензию. Но выдала мне ее не Российская Федерация! Я никогда не планировал и не планирую связывать свою работу со структурами этого государства каким-то образом. У меня есть высшее образование, а также свидетельства о получении специальных знаний по практической психологии для работы с полиграфом. Но владеть знаниями – это одно, а применять их на практике – совсем другое. Здесь надо действовать в рамках закона. Работая с полиграфом, можно, используя различные методы проведения опросов. Каждый из этих методов – чей-то интеллектуальный задел, защищенный авторскими правами. Поэтому, чтобы им пользоваться, я должен получить от владельца этого наследия разрешение. Если кто посмотрит внимательно на этот документ и заставит себя прочитать написанное, то поймет, что этот документ, то есть лицензия является разрешением на использование во время психофизиологических опросов с использованием полиграфа Метода взаимных исключений Лосева-Миллера.
Гражданин Российской Федерации Андрей Васильевич Лосев много лет назад изобрел этот метод тестирования, затем закрепил за собой авторское право и получил патент от российской государственной структуры, которая регистрирует авторские права и выдает свидетельства о владении такими – Роспатент (в Украине, кстати, тоже есть такой орган и называется он-Государственной службой интеллектуальной собственности). Поэтому, если кто-нибудь в мире имеет желание пользоваться методом Лосева в своей работе на законных основаниях – должен просить у него разрешения. Вот я и сделал. Мы заключили обычный гражданско-правовой договор в сфере авторских и смежных прав. В законе об авторском праве такой договор назван лицензией. Вот и все. Если бы я этого не сделал – мог бы загреметь в тюрьму за санкцией статьи 176 УКУ (нарушение использования авторских и смежных прав). Поэтому в Роспатент конкретно я не имею никакого отношения.
Почему тогда именно этот метод? И как вы вообще добрались до господина Лосева?
Метод взаимных исключений Лосева-Миллера – это единственный в мире метод для проведения экспертизы с полиграфом, который имеет официальные документы на подтверждение того, что это действительно метод. Все остальные методы называются «я так думаю, попробовал, вроде работает». С ними люди могут работать и даже делать выводы. Но они не будут иметь никаких документов на метод, который использовали во время опроса с применением полиграфа. С господином Лосевым мы впервые увиделись в Минске, на конференции представителя американской ассоциации полиграфологов Дональда Крепола. Работать с этим методом мне предложил Президент Евразийской ассоциации полиграфологов на конференции в Астане, там он и познакомил меня с Лосевым. Андрей Васильевич, кстати, родом с Харьковщины, его семья по сей день там живет. Но свою работу он начинал во времена Советского Союза, поэтому и оказался в Москве. В Астане мы пообщались и решили заключить взаимовыгодный договор: взамен на пользование методом взаимных исключений я отдал Лосеву и Миллеру право на использование своего творчества. Поэтому ни копейки в РФ за это не ушло.
Свое творчество вы имеете в виду?
Полиграф содержит много датчиков, одним из основных является датчик кожно-гальванической реакции. У американцев он стальной, у россиян стальной с серебряным покрытием, латунный с серебряным покрытием или стальной с позолотой. Мы с коллегой решили усовершенствовать этот датчик, чтобы получать качественные результаты. Для этого мы проанализировали, какие металлы имеют лучшее сопротивление и лучшую проводимость, и разработали свои датчики. Впоследствии я доложил об этом на конференции в Астане. Господина Лосева это заинтересовало, поэтому мы и обменялись.
В лицензии также указано, что вы имеете право применять этот метод исключительно в Украине. Для чего такое ограничение?
Действительно, интересная и важная деталь. Получая право на использование этого метода, я поставил требование, что должен эксклюзивно получить это право в Украине. Другая сторона согласилась. Поэтому теперь в нашей стране больше никто не может без моего согласования пользоваться этим методом — я является эксклюзивным держателем этих прав. Отмечу, что даже правообладатель метода, то есть Лосев, не имеет права использовать его без моего разрешения. Вместе с тем, я не могу использовать этот метод за пределами Украины. Там, в каждой из государств, может быть другой человек с таким же эксклюзивным правом, как у меня.
Все-таки почему РФ? Неужели нет альтернативных методик, разработок и т. п?
Я владею всеми методиками, которые только существуют, потому что был на учебе и у россиян, и у американцев, и у белорусов, и у болгар, и у казахов, и у поляков. Знаю, как работают остальные, использую везде по-немногу их опыт. Но опять повторяю: документы имеет только один метод – метод взаимных исключений Лосева-Миллера. Между тем, все украинские полиграфологи имеют отношение к России: или сами там учились, или учились у тех, кто там учился. Когда это дело начиналось в Украине, люди не имели тех сумасшедших средств, чтобы добраться до Америки. Во-первых, надо было визу, во-вторых надо было заплатить за перелет и проживание, в-третьих, это совершенно чужая страна, а в-четвертых, ты языка не знаешь, то как ты будешь там учиться? Поэтому все учились в России, а те, кто получил опыт там, мог делиться с другими здесь. Если уж вспоминать о РФ, то попробуем заглянуть в реестр Минюста и посмотреть, по каким методикам у нас проводят судебные экспертизы. 70-80% из них – российские. Поэтому не надо путать науку с политикой. Кстати, на оккупированных Россией украинских территориях осталось много полиграфологов, которые работали в наших правоохранительных органах. Потом эти люди в угоду агрессору проверяли на полиграфе пленных защитников Украины. Но нам такие вещи тоже нужны! Поэтому на днях у меня проходили обучение двое участников АТО, которые теперь используют эти знания, в частности и метод Лосева-Миллера, для получения информации от пленных врагов.
Гордон говорит, что получил информацию о вашу «московскую лицензию» от такого-себе господина Медведя. Знаете ли вы этого человека?
Владимир Медведь — исполнительный директор Всеукраинской ассоциации полиграфологов. Мы, кстати, довольно хорошо общаемся и дружим. Почему он так исказил информацию – я не знаю. Он не объясняет, я и не спрашиваю. Но готовлю иск против Всеукраинской Ассоциации Полиграфологов за оскорбление чести, достоинства и деловой репутации. Вообще, я стараюсь не связывать свою работу с Всеукраинской ассоциацией полиграфологов, потому что в свое время руководители этой организации наделали кучу глупостей. Как следствие, им закрыта дорога к сотрудничеству с миром: за то, что украли полиграф, украли методику, а теперь называют это своим. А мне для чего такое счастье? Я хочу находить новый опыт и возможности.
Что касается Гордона, то и в прямом эфире, и в публикации на своем сайте он отметил, что информацию ему передал именно Владимир Медведь. Таким образом журналист обезопасил себя от наказания за ложь. Но, вместе с тем, Гордон мог бы и спросить своего «информатора» Медведя, почему тот как директор Всеукраинской ассоциации полиграфологов в апреле 2017 года подписал договор о сотрудничестве с российской ассоциацией судебных экспертов? Сейчас этот договор всячески пытаются спрятать, но мне случайно удалось его получить. То, может, господин Гордон хочет выяснить, с какой целью составлен этот документ и какие последствия он может иметь? Гордон постоянно говорит, что правдивыми результаты можно признать только тогда, когда он пройдет тестирование одновременно с пани Фарион. Возможно ли это и какой вид оно могло бы иметь? Начнем с того, что после визита Ирины Фарион я предлагал свои услуги господину Гордону. Я писал ему личные сообщения в соцсети с предложением организовать тестирование на полиграфе в Львове или Киеве – на его желание. Ответа не было.
После того, как Гордон выразил свое недовольство единоличным прохождением теста Ириной Фарион, я снова обратился к нему с письмом на его сайте gordon.com.ua. Там я предлагал господину Дмитрию в случае, если тот получит согласие госпожи Фарион, организовать одновременное тестирование для обоих в любом месте не то что Украины – мира. У меня есть десятки коллег-полиграфологов на всем земном шаре. При необходимости, тестирование можем провести хоть в Мексике. Но Гордон снова НЕ ответил. Если бы такой ответ был, если она появится в будущем, можем посадить Гордона до полиграфа в одной комнате, Фарион в то же время в другой. Установить камеры везде, где хотите, собрать скольких хотите журналистов – но в отдельной третьей комнате (туда можно вывести и прямую трансляцию). Если кто-то представляет себе тестирование на полиграфе так, как его показывают на телешоу – то это просто глупость. Во время опроса на полиграфе в комнате могут находиться лишь двое: эксперт и подопытный. Что касается подсчета результатов, то они тоже не будут появляться мгновенно, как это показывает телевидение. Профессор Калифорнийского университета Пол Экман в своих работах описывает так называемый «капкан Брокау» – ситуацию, при которой результаты тестирования могут обозлится за дружелюбное отношение к подопытному. Именно поэтому анализировать результаты надо на следующий день, чтобы иметь объективный вывод.
А готовы ли вы подтвердить правдивость своего заключения публично? Скажем, если Гордон обратится с таким требованием?
Конечно, что готов. Но не журналисту Гордону, а специалистам, которые смыслят в этом деле. Хочет – пусть присылает десять, двадцать, тридцать своих экспертов. Я открою им все полиграммы, все покажу и объясню. Здесь нечего скрывать – только математика. Если же господин Гордон или его эксперты сумеют доказать всему миру, что 2+2=5…так что же, я признаю, что ошибся. По моему мнению, Дмитрий Гордон мог бы наконец прекратить свой спектакль и пройти тестирование на полиграфе, как это уже сделала Ирина Фарион. А уже потом, как будет нуждаться и получит согласие госпожи Фарион, – пусть организовывает одновременное тестирование. Так было бы по-мужски.
