Марине Порошенко немецкий язык важнее, чем загубленные жизни героев

Роману Кисляку 38. В 2014-м мужчина сбежал от российского сапога из родной Донецкой области, и на этом его счастье кончилось. Сейчас Роман не имеет ни работы, ни жилья, ни средств к существованию. На мизерную государственную помощь размером 1200 грн он едва сводит концы с концами, перебивается дешевыми хостелами с полным пакетом тараканов, наркоманов и преступников. Мужчина хочет, умеет и может себя обеспечить, не мешает даже диагноз ДЦП. Мешает система.

На всю страну Роман прославился зимой 2016-го, когда официант львовской кофейни выгнал его прочь, чтобы парень вдруг не испугал «других» посетителей. Тогда в инциденте даже вмешалась первая леди Марина Порошенко — пригласила мужчину на встречу и начала всеукраинскую акцию # НаКавузДругом.

Прошел год. Казалось, общественный резонанс и человеческая доброта решат его проблемы. На самом деле — стало только хуже:

«Каждый раз, когда такие, как я, выходят на улицу, на них сваливается непосильная ноша бюрократии, справок, МСЭК, одним словом — недоверия. Жизнь инвалида превращается в ежедневные попытки доказывать всем и себе самому, что мы тоже люди! Создается впечатление, что нам создают условия, чтобы мы быстрее вымерли, а не жили … »

Сейчас Роман не имеет ничего кроме крепкого желание наконец добиться счастья — создать семью. К сожалению, в этом ему, как и тысячам других людей с ограниченными возможностями, мешает система.

Почему так и что следовало бы с этим сделать? — мы спросили у самого Романа Кисляка.

«Мы думали, что бандиты просто захотели бунта и скоро оттуда уберутся»

Знаю, что Вы были активным участником евромайдана в Донецке. Как решились туда пойти?

Р.К .: По правде, люди в Донецке очень равнодушны. Им ничего не надо. Они просто заняты работой, зарабатывают деньги на выживание. А бандиты воспользовались ситуацией — и превратили весь Донбасс в сепаратистов. Приехали туда какие-то бомжи из Крыма, из Ростова, начали демонстрации проводить.

Действительно, была кучка бабушек и дедушек, которые сторожили Ленина, чтобы он не упал. Часть людей действительно по сей день скучает за колбасой по 2.20, хочет вернуться в советскую действительность, где «все было дешево». Но большинство населения не так. Они не помнят Советского Союза. Им комфортнее жить в независимой Украине. Поэтому бандиты просто воспользовались Донбассом, слабой позицией его жителей.

Я был на евромайдан вместе с семьей все время. В День Соборности мы хотели вывесить на мосту государственный флаг, но нас разогнали. После того евромайдан перерос в Молитвенный площадь. Его не трогали до июля. И со временем тот Молитвенный площадь превратился в волонтерское движение.

Каждая донецкая бабушка помогала, чем могла. Тогда нам всем казалось, что это какая-то ошибка, и вот-вот, уже через неделю все закончится. Мы думали, что бандиты просто захотели бунта и скоро оттуда уберутся. Но милиция была на стороне титушок. Сначала их количество увеличивалось, а потом поехали танки. Никто им не мешал. А это можно было остановить моментально. Мы надеялись, что это все прекратится, и Донбасс в дальнейшем будет частью Украины. Конечно, там были настроены враждебно к Украине люди. Но совсем мало, и свои взгляды они выражали разве тихонько на кухне.

Почему Вы занялись волонтерством?

Р.К .: Я хотел быть полезным. Когда меня спросили, что могу делать, ответил: управлять автомобилем. Так мне доверили перевозить людей. Это был, наверное, сердечный зов. А, может, дефицит того, что мне никогда не доверяли ничего важного. Тогда я наконец почувствовал ответственность. После того как я перебрался во Львов в сентябре 2014-го, отец загорелся этим делом и перевозил людей еще целый год!

А Вам не было страшно? Так опасное дело: обстрелы, боевики …

Р.К .: Совсем нет. Только сейчас понимаю, что это действительно страшно и опасно. В Дебальцево меня как-то бросили на асфальт и приставили к голове огромную трубу. Я просто кричал: «Что ты делаешь? Я местный! »К сожалению, вся тамошняя власть поддерживала Януковича и была убеждена, что он вот-вот вернется. А милиция в то время руководила титушки. С этого все и началось, а тогда Полегенько, стыдливо, по одному поехали танки. Даже местное население сначала их прогоняло.

Что заставило Вас перебраться во Львов?

Р.К .: Когда меня в Шахтерске поймали боевики, приставили к виску пистолет и сказали, что я диверсант … Понял, что надо бежать, ибо в третий раз могу и не выкрутиться. В то время знакомая журналистка из Львова мониторила меня каждый день, а когда это случилось — позвала переехать. Тогда я даже представить не мог, что буду во Львове или Киеве, что появлюсь на ТВ. Теперь немного жалею, что так себя проявил — потому что теперь я не дома. Мои родители там, дом там, близкие все там, потому что им деваться некуда. Они уже привыкли к обстоятельствам. А я ни здесь, ни там, нигде. Я мечтаю, чтобы они уехали оттуда.

«Когда у тебя все есть: дом, родители, друзья, а потом приходят какие-то бандиты и выгоняют вон — понимаешь, что такое настоящая беда»

Почему же родители не уедут из ОРДЛО?

Р.К .: Я продал машину и за вырученные средства купил участок под Киевом, свел там «коробку» и на этом все замерзло. Уговорил родителей все бросать и приезжать. У мамы с папой не было никаких сбережений, они попытались продать имущество, чтобы доработать мой дом, но им не удалось.

Мы жили хорошо, счастливо, папа-шахтер в Макеевке сам построил дом. Наша мечта одна: чтобы остановилась война. Самое страшное, что гибнут мирные люди, гибнут защитники. Мой друг всегда убеждал, что никогда не покинет своего дома. А то летом, когда он работал во дворе, к нему прилетела голова. За 20 часов парень выехал прочь. Это настоящие ужасы.

Донецк был и есть Украина. Я из Донецка — и разговариваю на украинском. Я хочу, чтобы война остановилась. Те бандиты сами никогда не пойдут, это будет продолжаться до бесконечности. Но мы, Украина, должны остановить эту войну.

«Если ты едешь с контрабандой в Польшу, чтобы заплатить за свет и дать есть детям — то за что тогда война?»

Вы начали строить дом под столицей, но говорите, что не можете покинуть Львов. Так о каком же городе мечтаете?

Р.К .: Действительно, Львов у меня в сердце, я уже даже забыл свою Родину. Я прилепился к этому городу и сердцем, и душой. Но тут меня временно принял монастырь. Я три года прожил в этом месте и решил куда-то двигаться. Нашел вариант: продать машину, купить участок и переехать. Очень жалею, во Львове мне было хорошо. Но когда у тебя перспектива — дом престарелых, ты всегда будешь делать то, чтобы там не оказаться. Я ходил в соцслужбы, спрашивал, могу стать в очередь на получение квартиры. Мне ответили, что имею только один вариант: дом престарелых, где должен буду отдать 70% пенсии на пребывание в нечеловеческих условиях.

Сейчас я вернулся во Львов, чтобы не быть «мошенником» (соцпомощь Роман может получить, только постоянно проживая во Львове, такие правила для переселенцев, — ред.). Приехал забрать справку, перевожу это все на Киев. Но хожу и думаю, что не хочу никуда ехать. Однако у меня нет выхода: под Киевом стоит «коробка», надо как-то переселять родителей.

На Ваш взгляд, как следует изменить систему, чтобы она не создавала проблем людям с особыми потребностями?

Р.К .: На днях я встретил семью из шести человек, которая живет на 3000 грн. В Киеве я видел семьи, живущие в подземном переходе. Так не может быть! В Украине должна быть национальная идея — чтобы не было наконец голодных и бездомных. Надо, чтобы каждый думал о ближнем.

Я постоянно хожу в соцзащиту и там постоянно вижу очередь. То туда пришла старушка, а очередь еще и возмущенно ее спрашивает: сколько ей лет и чего вообще приперлась. Оказалось, что бабушки 96 и она пришла оформлять субсидию. Сей женщине еще надо объяснять, почему она бедная и почему пришла оформлять субсидию! Но это должно быть автоматически. Реестр бедных, обездоленных, инвалидов должно быть давно составным. Если есть закон, для чего справки, ксерокопии? Почему нельзя автоматически давать людям то, что им принадлежит. И бабушка же не пришла кого грабить. А если она не напишет бумажки — просто не выживет.

Для этого политика — «искусство управления государством». Это же не фамилии всякие — это «жизнеустройства». А у нас что … Порошенко, Садовый, Ляшко — только фамилии. Если нет этого «життявлаштування» — это чем вообще занимаются эти люди? Почему они называются политиками? Это просто ошибки! Если фамилия — это только фамилия, если люди не занимаются жизнеустройства, то зачем они нужны? Они не специалисты и не на своем месте.

Люди не должны спать в переходах. Если ты работаешь и не преступник — то за 30 лет должен иметь нормальное жилье. А если ты едешь с контрабандой в Польшу, чтобы заплатить за свет и дать есть детям — то за что тогда война?

«Мне не делает проблемы моя болезнь и мое состояние. Я умею в нем жить и находиться. Меня делает неполноценным только эта система»

Как должна повлиять на ситуацию государство?

Р.К .: Кажется, мне невозможно помочь. Мне разве сказать: «Быть ​​здоров!» У меня нет шансов в этой «политике». Так устроена система, когда тебе дают группу или пенсию — то только в обмен на твою дееспособность. Тебе пишут такую ​​справку, что даже когда ты умеешь и хочешь работать, даже если друзья могут дать тебе работу — не имеют права, потому что такой закон.

Почему эти все люди разрушают наше счастье? Мне проще взять шляпу и просить милостыню. Потому что когда я собираю те справки — как в психбольницу себя клада. Моя болезнь — это только неуклюжесть: не могу аккуратно чаю попить, хромаю немного. Но функционально-то я могу. Опять же, есть болезнь, а есть неповноздатнисть. И именно на этой разнице делают большой бизнес. Врачи не объясняют родителям правды. Они не говорят, что ребенок не болен, а просто другая. Те деньги, которые мои родители всю жизнь вкладывали в лечение от того, что не лечится, можно было вложить в мою адаптацию. Можно было научить меня жить таким, какой я есть, научить быть счастливым и полезным. Но разве это выгодно еще кому-то?

Почему не создать сайты с вакансиями для инвалидов? Почему не открыть специальные факультеты в вузах, приглашая на День открытых дверей именно людей с ограниченными возможностями, тем самым показывая им, что могут и должны где учиться. Почему упростить систему получения справок? Почему не дать возможности стажироваться в хороших компаниях или за границей? Почему не помочь реально, вместо работы «для галочки»?

Если бы государство гарантировало Вам высокую пенсию, дом, машину и т.д., работали?

Р.К .: Конечно, да! Я хочу реализовываться как мужчина. Если человек не работает — умирает от скуки и ненужности. К сожалению, в этой стране люди — мусор. И это самое страшное.

Я просто хочу будущего детишкам, который имеют такой же диагноз, как и я. Деткам, которые будут получать ту мизерную пенсию, собирать справки, никогда не трудоустраиваются и самой их перспективой будет дом престарелых. Это страшно и так не должно быть!

Это не «управление государством». Политику себе забрали фамилии, которые понятия зеленого не имеют, как живут обычные люди. Все наши политики, вероятно, побывали за рубежом. Так почему не загореться целью самим себе создать жизнь? Почему 96-летняя бабушка должен отдавать всю пенсию за теплую воду. Почему для нее теплая вода — это роскошь, что поездка на Багамы. Сколько мы будем отмечать годовщины Голодомора, устраивая еще худшую ситуацию сегодня?

Знаю, что Вы просили объявить 2018-й годом людей с ограниченными возможностями. Удалось?

Р.К .: Вот год прошел после кофе с Мариной Порошенко. Тогда это так было впечатляюще. Ну, да, поехал, а теперь понял: и что? Я пытался попросить сделать такой шаг: посадить за круглый стол специалистов, работодателей и инвалидов, отменить эти бюрократические обязанности, которые делают людей несчастными. Поверьте, мне не делает проблемы моя болезнь и мое состояние. Я все могу, я хочу построить семью, я хочу сына, хочу дочь, хочу работать без ограничений, быть полезным, давать то, что могу, бедным. Я не хочу нуждающимся. Но не получается …

2018, о котором я просил, сейчас объявляют годом немецкого языка. Немецкого языка! В Украине! Ужас какой … Год инвалидов, АТОвцив должен быть. Сколько людей заплатили здоровьем за нашу жизнь? Я здесь встретил парня, львовянин, которому в плену у «ДНР» отрезали ногу и выкололи два глаза. Его бросила жена с дочкой, забыли родители и друзья. Как следствие — он попал в психушку. Так что стоит больше: немецкий в Украине или потерянные жизни героев-патриотов, защитников этой Украине? Говорят, «герои не умирают» … Но живых просто не замечают! В этой стране, чтобы стать героем, надо умереть.

PS: 14 ноября 2017 Петр Алексеевич Порошенко великодушно подписал Указ №361 / 2017, которым объявил 2018-й в Украине Годом бесплатных юридических консультаций. Как-то так … стабильно.


Автор: Анатолий Филимонов

Анатолий Филимонов - новый автор FTTC. Основным интересом Анатолия являются местные новости и региональная политика.

Интересные новости

Космолот открывает новый лот

Вадим Сергиенко

Скоро ожидается сильная магнитная буря: к чему следует быть готовым?

«Редкое» животное из Украины уеб…ан обыкновенный Нестор Шуфрич прославился убийствами в Африке

Оставить комментарий