«Обороняю страну — качественно, недорого». Какие стереотипы мешают адекватно оценить ход боевых действий

Военнослужащие Украины

Основной элемент «гибридной войны», которую ведет против Украины Россия — запуск в тот или иной способ «мыслевирусов», которые подрывают волю противника к сопротивлению.

Военнослужащие Украины
Военнослужащие Украины

Именно поэтому в информационное пространство активно запускаются «котлы», «солдат отправляют на смерть», «генералы — предатели», «власть уничтожает патриотов». Питательной средой для распространения «мыслевирусов» становится несоответствие результатов боевых действий общественным ожиданиям. Впрочем, эти ожидания часто построены на ложных стереотипах. Если отбросить эмоции, на месте «измены» обычно оказывается «вызов».

Ведение войны как услуга

В политической науке, и, по понятным причинам, среди рядовых граждан популярен взгляд на государство, как поставщика услуг населению. Конечно, такой подход очень полезен для предотвращения «сакрализации» власти, чем грешат все авторитарные режимы. Ведь он уполномочивает каждого решать, нравится ему качество государственного управления, или нет.

Однако приравнивание рыночных услуг и услуг государства, главной из которых является обеспечение военной безопасности, толкает граждан к завышенным ожиданиям. Ведь подсознательно они ориентируются на дешевые и качественные услуги конкурентного рынка, к примеру ресторанного бизнеса. Пришел, заплатил, получил. Наслаждаешься, и никто не жалуется тебе на проблемы повара.

Приложилось к формированию таких ожиданий и освещения глобальными СМИ военных компаний армии США, которое напоминало боевик с спецэффектами, быстрой гарантированной победой и минимальными потерями. Реальность, конечно, сложнее. Но ожидания подпитываются именно медиа-картинкой.

Казалось бы, что плохого в «требуй большего»? Только то, что не получив ожидаемого, граждане разочаровываются. Вместо анализа причин неудач, они занимаются «назначением виновных» и оказывают давление на политических лидеров и военное руководство. Этим самым их подталкивают к военным авантюрам, или, наоборот, «мира на Донбассе», который на практике может быть достигнут только капитуляцией.

В «максималистском подходе» есть и другой недостаток. Решения или предложения, которые не принесут победы уже «завтра», но могут спасти жизнь солдат или сэкономить миллионы гривен, не вызывают значительного общественного интереса, а следовательно часто останавливаются бюрократической инерцией.

Именно поэтому полезно задуматься, чего стоит, а чего нет ожидать от Украинского государства, когда оно предоставляет услугу по обороне страны.

Цена услуги

Даже по логике рыночных услуг, их качество достаточно четко коррелируется с ценой. Если платишь за обед двести гривен, вряд ли стоит ожидать черепахового супа на первое и омара на второе.

Оборонный бюджет Украины на 2017 год — 4,9 млрд. долларов. Для рядового гражданина выглядит вроде солидно. Вплоть до момента сравнения с противником.

Российский оборонный бюджет почти в 10 раз больше — 48,4 миллиарда. И это после рекордного сокращения почти на четверть по сравнению с предыдущим годом.

Конечно, на практике соотношение несколько лучше. Украина не строит подводных ракетоносцев, полярные военные базы и не удерживает группировку спутников для альтернативной GPS системы глобального позиционирования. Но соотношение сил тем не менее четко отражено.

Кроме того, действует еще и фактор времени. Россия в значительной степени провела перевооружение своего войска еще до войны. И сейчас, несмотря на то, что Донбасс используется как полигон для новейшей российской техники, основа поставок «Военторгу» туда — «условно бесплатные» советские образцы и русское оружие 1990-х — 2000-х по мере ее замены.

Зато Украина наверстывает два десятилетия финансирование обороны по остаточному принципу. Ей нужно «все и сразу».

Поражение — не всегда «предательство»

Впрочем, цена услуги с обороны еще не все. Результат большинства услуг, которые нам предоставляют — гарантирован, если правильно приложить определенные усилия и ресурсы. Иногда риск возрастает, если речь идет не о выполнения известного алгоритма, а о его создании. Именно поэтому, к примеру, появление новой модели самолета обычно длится дольше и стоит дороже, чем планировалось.

А война — это противостояние человеческому разуму, который жаждет победы не меньше тебя. Он настойчиво ищет твои слабые места и скрывает собственные. Именно поэтому война всегда большой риск. Что хуже — он избегаемый.

Если ты командир на поле боя, должен действовать задолго до того, пока получишь всю необходимую информацию и приготовишься. Ведь пока ты будешь тратить время, враг успеет реализовать свой план. К примеру твоя укрепленная позиция останется на пару десятков километров во вражеском тылу, потому что вражеская колонна ее обошла.

Генерала Назарова осудили за гибель транспортного самолета с десантниками. Впрочем вполне можно представить, что самолету повезло бы сесть и операция стала героической страницей истории войны.

Зато знаменитый рейд подразделения 95-й бригады десантников вполне мог закончиться его окружением и уничтожением, если бы к одной из позиций боевиков, которые штурмовали, именно прибыло бы подкрепление.

Психологически трудно признать, что люди — чьи-то сыновья, мужья, отцы погибли просто потому, что «это война». Естественнее искать виновного в «халатности». В это естественное человеческое свойство и «бьет» российская пропаганда.

Это не значит, что в украинской армии не бывает халатности или ошибочных решений. Потери и поражения должны быть основанием для расследований, исправления ошибок, а порой и наказаний.

Но без осознания того, что не каждое поражение является «предательством», такие расследования превратятся в «назначения виновных» и деморализуют офицерский корпус. Именно способность командиров действовать нестандартно (и, соответственно, рисковать) является единственной надеждой на победу над более сильным врагом. А Украине противостоит более сильный противник.

Размер имеет значение

К сожалению, жизнь несправедлива. В отличие от спортивных соревнований, в войне сходятся государства разных «весовых категорий». При чем «вес» определяет не только соотношение количества, но даже класса доступной военной техники.

К примеру, размер государств Балтии практически лишает их возможности иметь ударную военную авиацию. Более того, напуганные российской агрессией против Украины и угрозами для себя, балтийцы только сейчас превращают свои сухопутные силы легкой пехоты в механизированную.

При чем во всех трех государствах это превращение произошло путем приобретения подержанных колесных боевых машин пехоты в европейских странах. Самоходную артиллерию смогла себе позволить только крупнейшая среди тройки Литва. Уязвимая, Эстония приобрела дешевые, но и менее эффективные буксируемые пушки. Фактически только в размещении в Балтии батальоны союзников НАТО обеспечивают танковый и артиллерийский компонент в национальных армий, который делает возможной осуществление ими определенное время конвенционного (а не партизанского) сопротивления в случае военной агрессии России.

Украина — не Эстония. Наш «размер» больше. Но даже если мы доведем до эстонского уровня эффективности расходование имеющихся ресурсов, Украина получит за год не сотню новых и модернизированных танков и бронемашин, а где-то 130. Ну, возможно еще пару легких ударных вертолетов собственного производства.

Это очень полезно. Каждый лишний БТР может стать решающим в бою и спасти жизни наших защитников. В то же время, стратегическое соотношение сил с Россией это практически не изменит.

Теоретически можно нарастить свой «военный размер», который в значительной мере определяется размером экономики. Великобритания, Франция или Германия уступают России по площади территории, так и численности населения. Но благодаря более высокому валовому внутреннему продукту эти государства имеют возможность тратить на оборону больше чем она.

Опять таки, в условиях конфликта низкой интенсивности, плохой демографии, не говоря про существенный общественный, а не только элитный отпор изменениям, рассчитывать на «экономическое чудо» не приходится. Поэтому, если с Россией не случится катастрофа или Путина не заменит более «либеральный» лидер, реальность позиционной войны с небольшими, но почти ежедневными потерями может длиться годами.

Услуга от монополиста

Эту реальность трудно принять, но рациональных альтернатив ей нет. Услуги по ведению военных действий поставляются естественным монополистом — государством. Только государство способно эффективно мобилизовать ресурсы нации на обеспечение военных действий, подготовить войско и управлять им. Усилия волонтеров и добровольцев могут лишь дополнить, но не заменить государственный механизм.

Украинцы могут изменить политическое руководство государства . Но кто бы ни стал Верховным Главнокомандующим, он будет иметь все те же три альтернативы.

Это продолжение нынешнего формата, то есть преемственность политики. Действовать так же как «предшественник» — политический риск, если ты критиковал его за «затягивание войны в интересах олигархов».

Второй вариант — попытка атаки. В нынешних условиях это приведет к столкновению с более сильным противником и тяжелых потерь без положительных результатов. Не исключено расширение зоны боевых действий и атака российских войск на черниговском и харьковском направлениях с целью «принуждения Украины к миру». Так в 2008, после попытки Тбилиси восстановить контроль над Южной Осетией, российские войска атаковали Грузию с территории Абхазии, а также нанесли авиаудары по тыловым районам.

Третий вариант — «скрытая капитуляция». Но выполнение российских требований по легализации российских боевиков в украинском правовом поле просто станет превращением «войны империалистической в войну гражданскую». «Мир» с Россией будет стоить больших жертв, чем нынешняя война с ней.

Что с этим делать?

Прежде всего, принять неутешительную реальность — прекращение позиционных боевых действий и связанных с ними человеческих потерь практически не зависит от действий Украины.

Обещания «прекратить войну», «освободить Донбасс за месяц», «восстановить ядерный щит» является таким же показателем популизма как и «доллар по 8».

Ответственный гражданин должен требовать от политиков и партий четкого ответа на вопрос: Что сделать, чтобы укрепить армию? За счет каких ресурсов? Каковы ожидаемые результаты?

Услуга по обороне оплачивается нашими налогами. Поэтому улучшение качества этой услуги невозможно без роста налоговых поступлений и ограничения «понижающего коэффициента» от коррупции и неэффективности.

Украинские солдаты гибнут не напрасно. Благодаря им не оккупированная территория страны живет в мире и имеет шанс на развитие. Реализует ли она этот шанс, зависит от нас, тех кто находится в тылу.


Автор: Татьяна Яковенко

Татьяна Яковенко - выпускница киевского Университета им. Т.Г. Шевченко. Получила два образования: политология и журналистика. Публиковалась за пределами Украины во время стажировки в Польше и работы в Великобритании. Семь лет отдала проекту Freedom House. Наша гордость и совесть редакции.

Интересные новости

​​Гео Лероса достали через бизнес отца и “переписку” Джокера

Новый архитектор Киева Александр Свистунов: скандальные стройки и уголовные дела

Тендеры в Украине: нарушения не искоренить?

Оставить комментарий